Старый генерал Калькройт, враг герцога Брауншвейгского8 и нескольких генералов, командовавших под Иеной, даже стал иронично-равнодушным и. казалось, радуется бесчестью, покрывшему мундир, в котором он состарился. Я воспользовался его настроением, чтобы войти к нему в доверие и выведать всс то, что зависть заставляла скрывать. Это от него я узнал детали сражения и позорной капитуляции различных корпусов и о тех немногих ресурсах, которые ешё оставались у пруссии. Я поторопился доставить все эти сведения императору.Одна королева имела вид человека, осознающего размеры своего несчастья и такою низкого падения после блестящего пребывания в Штеттине. При виде меня она каждый раз заливалась потоками слёз: мой вид напоминал ей ее прежнее величие и укорял, быть может, за слишком большую склонность следовать политике России и за влияние, которым она злоупотребила, приняв решение о войне. Она единственная была глубоко огорчена, но и единственная не утратила мужества, и когда вероломные, или слабовольные, советники предложили королю положиться на великодушие победителя, у неё заговорил голос чести, и она предпочла несчастья позору. Тем временем со всех сторон приходили бедственные известия: остатки армии, уцелевшие в битве под Йеной, сдались на милость победителя10; принц Вюртембергский в Галле сложил оружие вместе с корпусом в 17 тысяч человек12; старый фельдмаршал Мёллсндорф13 во Франкфур-ге-на-Одере предпочёл опозоренную славу своих 70 лет службы превратностям сражения и не постеснялся сдать шпагу и 12 тысяч человек, вверенных его командованию.

Один Блюхер продолжал защищать честь прусской армии, ожесточённо сражаясь, уступая лишь превосходящим силам и таланту маршала Бериадотта. блокировавшего его в Любеке, и потерял свой корпус только после кровопролитных и многочисленных боёв.Крепость Магдебург сдалась без сопротивления. Штеттин выслал ключ от ворот навстречу неприятелю, и Кюстрин. крепость почти неприступная, пал при появлении первых же дозорных французской армии.Столько катастроф, столько малодушия, следовавших так быстро, что этому в войне нет примера, казались чем-то диковинным и парализовали всякое желание защищаться. Спустя месяц после начала кампании, армия, столица, самые значительные крепости — всё было потеряно. Король решил просить мира: я узнал об этом от фельдмаршала Капькройта и по слезам королевы и счёл должным испросить аудиенции, и хотя у меня не имелось на этот счёт никаких инструкций, я объявил королю, насколько император будет удивлён, узнав о проведении этих переговоров. Он пытался отрицать. что они уже начались, и хотел убедить меня, словно его адъютант находился во французской штаб-квартире лишь для того, чтобы поговорить об обмене пленными.

Я прикинутся, будто поверил ему, и заметил. что для Пруссии было бы более выгодно с полным доверием положиться на могущественный союз с императором, нежели отдаться в руки победившего неприятеля, известного своим вероломством и притязания которого не имеют пределов; к тому же наши войска выступили со всех сторон от границ России, и слишком поздно менять решение. Он спросил, могу ли я подтвердить Александр Христофорович Бенкендорф (род.в 1783 г., по другим сведениям, в 17Х1 или 1782. ум. в 1844). граф Российской империи (с 1832 г.), генерал ш кавалер» (с 1829 г.). генерал-адъютант (с 1819 г.). Оставил заметный след в истории России, особенно в период царствования имнераюра Николая 1. когда он с 1826 г. до своей смерти занимал должности шефа корпуса жандармов, командующею Императорской главной квартирой и начальника 3-го отделения Собственной Ею Величества канцелярии. Отец А.Х. Бенкендорфа — Христофор Иванович Бенкендорф (1749-1823), российский генера. ОТ инфантерии (с 1798 г.), военный губернаюр Риги в 1796-1799 п. Находился в отставке с 1799 г. "Ранее, во время войны 1805г., гвардии штабс-капитан и флигель-адъютант Его Императорскою Величества А. X. Бенкендорф находился при особе генерал-лейтенанта 1рафа FLА. Толстого, командира русского десантного корпуса, посланного в Северную Германию. Вернувшись в начале 1806 г. в Россию. он до октября того же гола оставался в Санкт-Петербурге. а затем выехал по поручению императора Александра I в Пруссию, чтобы состоять при прусском короле.

 Битва пол Йеной, в которой главные силы Великой армии Наполеона I наголову разбили прусско-саксонскую армию генерала oi инфантерии князя Ф. Л. Хоэнлоэ-Ингельфишена, произошла 14окября 1806 к. и в тот же лень при Ауэрштелте 3-й корпус маршала JI.-I I. Лаву нанёс поражение прусской Главной армии генерал-фельдмаршала repuoi а Карла Брауншвейгского. Эти лва одновременных сражения. две блестящие победы французскою оружия. стали катастрофой для Пруссии и фактически решили исход всей осенней кампании 1806 г. Французы заняли Берлин утром 25 октября 1806г. (эта честь была предоставлена победителям при Аузрштелте — войскам 3-го армейского корпуса маршала Даву). а император Наполеон I вступил в столицу Пруссии 27 октября. Имеются в виду король Фридрих-Вильгельм 111 Гогенцоллерн (1770-1840), правивший Пруссией с 1798 г., и его супруга королева Луиза (1776-1810), урождённая принцесса Мекленбург-Штрслидкая.

Посланный в Тильзит для переговоров с маршалом Л.-А.Бертье (полномочным представителем императора Наполеона I). Калькройт 25 июня 1807 г. подписал от имени короля Пруссии перемирие, а   мирный договор с Францией.всё мною сказанное; я ответил, что ручаюсь за каждое слово; тогда он отворил дверь и, приказав войти к королеве, покинул меня. Я нашёл её сидящей на стуле у двери; она слышала наш разговор, удовлетворена моими речами, её мнение полностью совпадает с моим, и в доказательство даст мне сегодня же вечером письмо к Императору, в котором уведомит его обо всём; уверяла, что ничего не скрывает и все её хлопоты направлены на прекращение начатых переговоров с Наполеоном. Тем же вечером она велела доставить мне это письмо через свою камеристку. а я поторопился отправить его в Петербург вместе с последними известиями об успехах французской армии.Итак, король, приняв решение наперекор министрам, велел ввести в ифу последние ресурсы. Генералу Лестоку вменялось в обязанность собрать под своим командованием войска, разбросанные r старой Пруссии; они насчитывали лишь 17 тысяч человек, и это было всё. что осталось от более чем 200 тысяч бойцов, составлявших армию короля в начале кампании.

Генерал Бсннигссн во главе 60 тысяч человек вступил в области Пруссии и пошёл к Варшаве, но король, по совету своих генералов. решил изменить направление и двинуть нашу армию на Остероде. надеясь прикрыть старую Пруссию и с той позиции заставить французов стать на зимние квартиры. От меня постарались скрыть, что армия Наполеона находится в Калише. и король, не уведомив меня об этом, разослал всем нашим дивизионным командирам отдел ьные приказы повернуть к Остероде. Я счёл своим долгом пуститься навстречу генералу Беннигсену и предупредить обо всём, будучи убеждён, что пруссаки попытаются скрыть и от него его истинное положение. и. не имея возможности достаточно быстро получить инструкции из Петербурга. он может оказаться в затруднительной ситуации. Я испросил у короля отпуск и отправился к сто адъютанту узнать, где можно найти генерала Беннигсена. Когда он понял мои намерения, то. чтобы выиграть время, не указал мне путь движения, а лишь заверил. что головные части наших войск уже в Варшаве. 'Этим ложным сообщением он заставил меня сделать большой крюк, надеясь, что из-за моего опоздания наши колонны успеют изменить направление движения в соответствии с приказами короля. Но он обманулся, ни один дивизионный командир не последовал этим приказам, так как все исполняли только то, что исходило от главнокомандующего.Приехав в Варшаву, я нашёл прусского коменданта в странном состоянии. Он всего опасался, боялся оставить свою мебель, свой noipeo. не имел смелости приказать эвакуировать ни пороховые арсеналы, которые поляки уже страстно жаждали заполучить. ни оружие, которое те хотели захватить и направить против нас.

Я тут же уехал на встречу с генералом Беннигсеном и отыскал его только в Ломже. Он был в восторге, узнав от меня состояние дел. и убеждён, что должен продолжать марш на Варшаву и не рассчитывать на слабые прусские подкрепления. Однако его положение было весьма критическим: он выступил от наших границ, чтобы усилить многочисленную прусскую армию, полагая встретить неприятеля в центре Германии, а вместо этого не находит более прусской армии, а неприятель угрожает уже нашим собственным границам. Части его армии сшё не были устроены, и всё. что он рассчитывал осуществить спокойно с помощью губернатора, предстояло сделать наспех и своими силами.Генерал Бсннигссн посту пил весьма достойно и не спасовал перед довольно сложными обстоятельствами, решив направить свою слабую армию навстречу Наполеону, который только что удивительно успешно разгромил 200-тысячную армию и низверг прусскую монархию. Наполеон в тот момент действительно казался неукротимым гигантом.

Тем временем новости о поражении Пруссии и фозящей нашим границам опасности дошли до Петербурга. Его Величество император распорядился собрать корпус из дивизий генерала Эссена29 и генерала Дох-турова '0 под командованием генерала Букс-гевдена' и отдал последнему приказ незамедлительно выступить и присоединиться к армии генерала Беннигсена. Друтой корпус формировался в I родно под начальством ie-нерала Анрена”.Граф Толстой прибыл в армию в качестве генерала по особым поручениям и доверенного лица императора, а генерал Кнорринг55 — в качестве гемерал-квартир-мейстера. Но нужен был высший начальник, поскольку генерал Ьеннигсен хотя и уступал по старшинству (по дате производства в чин) генералу Буксгевдену. но имел предписание не быть под его командованием. Генерал Киорринг был старше (по производству), чем эти два генерала, но обладал лишь правом давать советы, а генерал граф Толстой34 должен был представлять императору точный отчёт обо всём происходящем.

Найти главнокомандующего было трудно. генерал Кутузов пал в глазах общества, и особенно во мнении императора, с того злополучного дня Аустерлица35: наконец, общественный глас стал призывать к командованию старого фельдмаршала тафа
Каменского’'’, который уже на протяжении 15 лет находился не у дел. Император уступил общему желанию, и граф Каменский выехал из I lei ербурга. увозя с собой лучших молодых людей. Армия была в восторге от этого выбора, не слишком, правда, понимая, чем он был мотивирован. Фельдмаршал был известен лишь жестокостями, которые чинил в Молдавии. Польше и Финляндии, но считался твердым и жёстким всегда, и такая репутация, казавшаяся свидетельством строгости и силы характера, заставляла смотреть на него как на единственного человека, способного противостоять Наполеону и обеспечить так необходимую сплочённость армии, состоявшей из генералов. завидующих друг другу, из юных офицеров и почти необстрелянных солдат. Вся армия с нетерпением ожидала его приезда, в го время как неприятель, находившийся в Калнше только для подготовки восстания в Польше, выдвинулся к Варшаве, и генерал Ламбер! имел уже с ним кавалерийское дело в окрестностях столицы.

Будучи прикомандированным к особе графа Толстого, я с общего согласия был послан в Гродно доставить все известия фельдмаршалу, который там находился, и побудить его отправиться в Пултуск. и по приезде был удивлён тем ужасом, который он нагнал на членов своей свиты. Я выполнил данное мне поручение и заверил, что солдаты рады видеть его своим главнокомандующим. Он поспешно завершил при-ютовления и выехал тем же вечером; желая его сопровождать, я отправил нарочнога в Пултуск. чтобы предупредить графа Толстого. который, направляясь навстречу, приехал в Белосток.
Его активность, даже злоба, очень нравились нам, и всё, что он говорил, вселяло доверие. Он очень хорошо принял графа Толстого и остановился в Остроленке для урегулирования кое-каких дел. а прибыв в Пултуск. получил известие, что Наполеон в Варшаве и встретили его с воодушевлением. французы занялись там восстановлением моста.Фельдмаршал был слишком сведущим в своём ремесле, чтобы надеяться, что сможет долго удерживать переправу через Вислу. когда враг угрожает во многих местах, и удовольствовался концентрацией войск, которые согласно первой диспозиции 1ене-рала Беннигсена были слишком разрознены. Наполеон же. желая предупредить это, поспешил выдвинуться вперёд и атаковать наш корпус по частям.

Фельдмаршал отправился в Нове-Място, где генерал Беннигсен собрал большую часть своей армии, а её передовые посты уже находились в соприкосновении с противником. Из донесения от поста, размешенного в Чарново. он узнал, что граф Остерман оборонялся отважно и уступил превосходящим силам только после сражения. продолжавшегося до поздней ночи.
Следующим утром фельдмаршал прибыл в Чарново, где был встречен радостными криками «ура» той част ью дивизии графа Остермана. которая, проявив только что беспримерную храбрость, продемонстрировала ещё и прекрасную выправку в строю. Возвратившись в полдень в Нове-Място. фельдмаршал вскоре должен был его покинуть. Этот населённый пункт неприятель занял вечером после упорного боя.