Наполеон начал сражение с серии смелых атак. Однако все его части потеряли ориентацию, попав в снежную метель, и были вынуждены отступить. Беннигсен отдал свои последние приказы о развертывании рано утром, сразу после 05:00. Он сформировал из 4-й и 7-й дивизий компактную группу позади центра русской армии на Фридландской дороге. Наполеон также реорганизовал свои войска: VII корпус Ожеро был передвинут несколько правее, к югу от церкви в Прейсиш-Эйлау, в то время как с правой стороны от него (дальше на юг) развернулась дивизия Сент-Илера, выделенная из IV корпуса Сульта. Большая часть корпуса Сульта располагалась к северу от Прейсиш-Эйлау, занимая позиции до Мельничного холма. Гвардия разместилась в центре позади церкви, в то время как кавалерийские части находились позади пехоты.

Большая часть французской конницы была собрана позади солдат Ожеро, включая и 12 кирасирских эскадронов д’Отпуля. Легкая кавалерия прикрывала левый (северный) фланг. Французы могли вывести в резерв лишь небольшое количество войск. Для того чтобы в случае необходимости усилить позиции, они располагали единственным пехотным полком Гвардии с двумя орудиями. Когда забрезжил рассвет, оказалось, что погодные условия неблагоприятны для обеих сторон. Низкие темносерые облака полностью закрывали поле боя от слабого зимнего солнца, делая видимость настолько ограниченной, что русские войска даже не могли рассмотреть церковь в Прейсиш-Эйлау. Завывающий ветер лишал солдат возможности расслышать команды своих офицеров, а слепящий снег мешал офицерам видеть, что делают их солдаты. Температура оставалась значительно ниже нуля, что резко снижало эффективность действий пехоты: солдаты пытались сбиться с плотное построение, чтобы хоть как-то согреться, а на то, чтобы перезарядить обжигающе холодные ружья закоченевшими пальцами, уходило много времени.


Наполеон знал, что с юга приближается Даву, а также, возможно, полагал, что Беннигсен планирует атаку на его центр. Чтобы предвосхитить действия противника и отбросить его на север, Сульт получил приказ нанести удар к северу от Прейсиш-Эйлау. Эта атака состоялась примерно в 09:30. Французов прикрывала легкая кавалерия, сломившая первоначальное сопротивление русских войск, но затем Сульта контратаковала дивизия Тучкова. Пехота вышла непосредственно перед фронтом французского наступления, в то время как драгуны оттеснили французскую легкую кавалерию и ударили пехоте Сульта во фланг. Французам пришлось отойти к Мельничному холму, ближе к Прейсиш-Эйлау. Им не удалось оказать серьезного давления на русскую армию и отвлечь на себя русские резервы от участка, где должен был наступать Даву. Войска Сульта несли большие потери, вызванные интенсивным огнем русской артиллерии. Сразу после того, как атака Сульта была отбита, Наполеон получил не слишком обнадеживающие известия от Даву. Ожидалось, что передовая дивизия «Железного маршала» под командованием генерала Фриана соединится с дивизией Сент-Илера на крайнем южном фланге французских позиций где-то в середине утра. Однако ее остановила русская кавалерия под командованием Толстого.

Стремясь удержать инициативу в то время, как его войска на поле боя все еще уступали по численности противнику, Наполеон решил продолжить атаки — теперь на юге с использованием VII корпуса Ожеро и пехотной дивизии Сент-Илера. Ожеро плохо себя чувствовал, и уже обращался к Наполеону с просьбой заменить его во главе корпуса. Адъютантам пришлось поддерживать Ожеро, чтобы тот не упал с лошади, когда он повел своих солдат в эту, закончившуюся катастрофой, атаку. Переход войск Ожеро в наступление совпал с началом сильной метели, в результате которой видимость оказалась ограничена всего несколькими метрами. Наполеон планировал провести наступление пехоты несколько правее, так, чтобы она ударила по русским позициям южнее их первоначального положения. Это были позиции, с которых
предполагалось начать наступление корпуса Даву и, таким образом, неудача атаки означала бы, что в дальнейшем наступление Даву оказывалось задержано. Солдаты Сент-Илера действовали точно в соответствии с полученным приказом, чего нельзя сказать о двух пехотных дивизиях Ожеро. Попав в Ожеро выстроил свои войска несколько иначе, чем обычно: передовые бригады были развернуты в линию, а двигавшиеся за ними бригады — в каре. Подобное построение было вполне оправданным в том случае, если возникала необходимость отбить нападение кавалерии. Но при этом следовало учитывать, что подобный порядок делал невозможным быстрое маневрирование и, кроме того, ставил войска в чрезвычайно уязвимое положение перед огнем артиллерии.

Солдаты VII корпуса оказались совершенно ослеплены снежной бурей. Они не представляли, где находятся, и двигались прямо к одной из крупных русских артиллерийских батарей. Когда русские канониры разглядели в метели французов, они открыли по ним ураганный огонь с короткой дистанции. Выстроенная в каре французская пехота не могла быстро перестроиться, в том числе и потому, что теперь ей угрожали как кавалерия, так и пехота противника. Колонны, сформированные Бенниг-сеном в центре своих позиций, нанесли французам сокрушительный удар. Генерал Ермолов, участник этого сражения, вспоминал: «Внезапно представшие полю! наши остановили ее [французскую пехоту] в совершенном от удивле-ния бездействии. С ужаснейшим ожесточением, изъявленным громким хохотом, Владимирский мушкетерский полк бросается в штыки, и не остается могущий оплакать гибель товарищей». Например, один французский пехотный полк — 14-й линейный — был полностью уничтожен, когда попытался отбить атаку русской кавалерии после того, как оказался сильно потрепан огнем артиллерии противника. Когда в метели возник просвет, солдат гвардейской пехоты сумел разглядеть, что творилось на поле боя: «Справа от нас был разнесен в пух и прах 14-й линейный; русские прорвали каре, резня была ужасной».



Французская линия оказалась теперь серьезно нарушена, и русской пехоте удалось продвинуться непосредственно к Прейсиш-Эйлау. Двигавшаяся с севера колонна, состоявшая примерно из 5000 человек из состава дивизии Тучкова, достигла самого города, а затем двинулась на юг на Цигельхов, откуда Наполеон командовал своими войсками. Начальник медицинской службы французской армии Доменик Ларрей, полевой госпиталь которого находился в городе, рассказывал в своих мемуарах, как раненых пытались поднять и увести, поскольку приближался противник Командующий французской армией оказался в большой опасности, но единственный оставшийся кавалерийский эскадрон, который осуществлял его охрану, атаковал русских. Пока солдаты Тучкова остановились, чтобы отбить нападение кавалеристов, успела подойти пехота Императорской гвардии, которая без единого выстрела сразу же бросилась в штыковую. Одновременно направленные Мюратом кавалерийские эскадроны атаковали противника с тыла, после чего русская пехота была отброшена. Однако ситуация продолжала оставаться серьезной. Казалось, что французы находятся на грани поражения.