В каждой армии есть части, считающиеся элитными. В британской армии, сражавшейся под командованием Веллингтона при Витории, было несколько частей, которые могли претендовать на право обладать этим статусом, и первой среди них, вне всяких сомнений, яатялась пешая гвардия, особенно ее сержантский состав. Веллингтон сделал гвардейским сержантам незабываемый комплимент, коща заметил, что они, хотя и напиваются как никто другой в армии, по крайней мере, следят за тем, чтобы перед этим выполнить все свои обязанности.

Со своей стороны гвардейцы чрезвычайно гордились своей репутацией части с железной дисциплиной, и новички у них проходили интенсивное обучение, гарантировавшее, что они будут достойны традиций своих предшественников: станут беспрекословно повиноваться приказам, будут выносливыми и преданными своим командирам и, самое главное, не уронят честь полка. Они должны были безукоризненно выглядеть, поскольку в их обязанности входило нести службу при Королевском дворе и принимать участие в торжественных церемониях и парадах. Даже в походе гвардейцы стремились поддерживать свой внешний вид в порядке. Многие новобранцы попадали в Гвардию из милиции, и поэтому они по крайней мере в течение двух лет проходили тренировки.Однако несмотря на то что гвардейские сержанты действовали очень эффективно, именно офицерский корпус создал репутацию гвардейской пехоте. 1-я дивизия армии, в составе которой во время войны на Пиренейском полуострове действовала гвардейская бригада, которая называлась «Сыновья джентльменов», что явно указывало на преобладание офицеров — представителей аристократии и землевладельцев.

Между гвардейскими и армейскими офицерами существовала большая разница. Гвардейские офицеры являлись исключительно выходцами из высших слоев британского общества. В их числе бьио семь пэров, 24 сына пэров, пять рыцарей, девять сыновей баронетов и один сын рыцаря. Из всех имевших дворянский титул офицеров, служивших в британской армии в начале Войны на Пиренейском полуострове, почти треть была сосредоточена в трех гвардейских пехотных полках. Цены за офицерский патент здесь были очень высокими, к этому прибавлялись расходы на форму, счета из офицерского казино и элитные лондонские клубы, поэтому только очень обеспеченные и родовитые люди могли позволить себе принадлежать к этой стоящей очень высоко на социальной лестнице военной касте.

Хотя гвардейцы иногда становились объектом насмешек других полков, они все равно являлись наиболее дисциплинированными и подготовленными войсками Веллингтона. В этих элитных частях поддерживали настолько строгий порядок, что служившие в них очень редко попадали за нарушения дисциплины под военный трибунал (с 1809 года, когда Веллингтон принял командование армией, в течение первых двух лет не было вообще ни одного такого случая). Гвардейцы были безоговорочно преданы не только своим полкам, но также королю и Англии. Аристократии, из среды которой происходили многие офицеры, было что терять, а Наполеон олицетворял собой республику, угрожавшую их родине, и революцию, которая не так давно смела французское высшее сословие. Британские памфлетисты и карикатуристы обрушили на взволнованную ситуацией британскую общественность поток шокирующих картин, иллюстрирующих ужасные последствия успеха «призрака революции», каких еще не знала Великобритания.

Веллингтон любил окружать себя молодыми офицерами — полными жизни «блестящими юношами», которые, казалось, зажигали его своим энтузиазмом. На Пиренейском полуострове гвардейские части обычно располагались поблизости от его штаба, и Веллингтон мог постоянно общаться и шутить с гвардейскими офицерами, он часто приглашал их к себе на обед.Солдаты, которыми командовали эти офицеры, также были верны своей стране и своему полку, но они происходили из самых разных слоев общества. По-видимому, именно боевая подготовка, полученная ими после того, как они надели красные мундиры и поступили в гвардию, сделала их превосходными солдатами. Ими руководили сержанты, которых сам Веллингтон признал лучшим во всей британской армии. Они не терпели ни неряшливости во внешнем виде солдат, ни нарушений в дисциплине.